Книга Последний отбор. Смотрины для строптивого принца  - Вера Чиркова

«Всего лишь двойной», – привычно отметила я и направила сферу на него, вливая свою защиту в подрагивающий, словно от ветра, контур.

– Гина! – крикнул невысокий защитник в приметной ало-золотистой броне и приветливо помахал рукой. – Как вы кстати!

– Лазарт? – изумилась я, но спрашивать давно знакомого бойца, как он здесь оказался, не стала.

Не время и не место. Но намерение найти его на базе и задать несколько вопросов в память отложила.

С нашим приходом яростный бой, шедший с переменным успехом, резко сменился на методичное уничтожение стаи винтов. Как позже выяснилось, самка винта умудрилась устроить кладку прямо под песчаным откосом дороги, и ее подросшие малыши первыми напали на обоз. Охранники и сопровождавший путников Лазарт их перебили, но на шум и запах крови подтянулась вся стая.

Путешественникам повезло, что защитник, следуя строгой инструкции цитадели, сразу же отправил на базу сообщение о встрече с монстрами. Вскоре на помощь обозу пришла тройка спасателей, но опытные маги сразу поняли, что без поддержки им не справиться. Вот тогда командир тройки и послал цитадели тревожный сигнал. И теперь все свободные спасатели будут идти сюда, пока не выбьют всех монстров.

Все это мне коротко пояснил Стайн, когда стало ясно, что угрозы жизни путников уже нет и мы здесь больше не нужны.

– Я готов выслушать твои доводы, – добавил он, отправляя в портал спящих дам в сопровождении мрачно помалкивавшего принца, – но убедить меня тебе не удастся.

– Поговорим в столовой на базе, – предложила я и получила решительный отказ.

– У меня дома, – отрезал наставник и безапелляционно объявил мечнику: – Эстен, ты с нами.

Тот хмуро кивнул, и мне пришлось отвернуться, чтобы не встречаться взглядом с его полными безнадежности глазами.

Глава двенадцатая

– Гинни права, – выслушав обе стороны, уверенно объявила Альми и нежно улыбнулась мужу. – И ты тоже, любимый. Бывают такие вот безвыходные ситуации, и ничего тут не поделать. Чем-то непременно придется жертвовать. Но Гина рассудила по-житейски верно: раз она хочет переселиться на Харгедор, то какое ей дело до всех сплетниц Тезгадора? И до ревнивой, упрямой женщины, только волей случая ставшей королевой? А вот друзей у нее немного, и оставить их без помощи, испугавшись мнения напыщенных индюшек, было бы по меньшей мере проявлением слабости.

– А подумать о том, что там останутся ее родители и их вовсе не порадуют слухи, которые уже вовсю распускают фрейлины Ютенсии, – прищурился наставник, – Гина не должна?

– Мои родители – не бесцельные прожигатели жизни, которые кормятся всякими сплетнями и слухами, – всерьез оскорбилась я. – Они найдут, что ответить грязным языкам и как наказать любителей посмеяться над другими! А ты, как мне кажется, сейчас просто проверяешь на твердость мое решение.

– Ты права, я хотел убедиться, – невозмутимо признался Стайн. – Но не в твоей честности и преданности. В них я давно не сомневаюсь, да и нашлись уже желающие устроить тебе жесткую проверку. Лично мне хотелось понять, готов ли твой друг помочь тебе… ну и самому себе.

– Мог бы сказать прямо, – тяжело произнес Эстен. – Хотя я почти потерял доверие Гины, но уже осознал свою ошибку и готов делать все, что потребуется.

– Ну что же, – испытующе глядел на него Гесорт, – посмотрим. Надеюсь, ты наконец повзрослел… хотя совсем недавно действовал как инфантильный подросток.

– Ты вправе ругать меня как угодно, – мгновенно ощетинился Эст, – но изволь сначала пояснить, на чем основаны твои обвинения.

– Это не обвинения, а констатация факта, – сурово отрезал Стай. – И тебе он известен. Только инфантильные мальчуганы могут позволить опытным интриганкам вовлечь себя в позорное лицедейство под названием «отбор». Взрослые, серьезные и здравомыслящие мужчины могут и самостоятельно найти своих любимых. И ищут. А ленивые и слабохарактерные, либо, наоборот, самоуверенные и пресыщенные, сидят на троне и болтают ножками, наблюдая, как толпа незнакомых и неинтересных им девиц выбивается из сил, бегая наперегонки и соревнуясь в пении, танцах и еще бог знает в чем.

– Но я разогнал свой отбор!

– Ну да, после того как туда обманом затащили твою напарницу и цитадель обнаружила кучу грубых нарушений и даже преступление, – съязвил магистр. – А до этого момента наслаждался внезапной популярностью, и не подозревая, что все это подстроено с одной целью – не допустить Гинни в королевский дворец.

– Это я уже понял. – Помрачневший мечник старался не встречаться со мной взглядом. – Но чем я теперь могу им помочь?

– Всем, если не передумаешь, – загадочно усмехнулся магистр. – Так как, согласен?

– Даже не зная с чем? – насторожилась я, зная, насколько неожиданными могут быть идеи учителя.

– Но ведь ради друзей и любимой девушки? – приподнял он бровь.

– Согласен, – твердо объявил Эстен. – Куда идти?

– Вместе с нами… – Стайн немного потянул паузу, – в королевский дворец. Там срочно нужен придворный маг, ты ведь сумеешь менять камни в охранных амулетах?

– Я тебе помогу, – с жалостью посмотрев в ошеломленное лицо Эстена, пообещала я. – И защиту от приворотов на тебя поставлю. Там полные гостиные охотниц за титулами и состояниями.

– Ты его порадовала, – ехидно ухмыльнулся наставник и подмигнул жене: – Не скучай, любимая, я скоро вернусь. Только представлю дворецкому и старшей фрейлине нового придворного мага.

Мне очень не хотелось присутствовать при этой процедуре, и я многозначительно зевнула и помахала Альми рукой.

– Спокойной ночи… Ой, запуталась!.. Спать хочется, ухожу. Поцелуй за меня моего любимого мужчину.

– Это кого? – насторожился Стай.

– Криза, кого же еще, – нежно улыбнулась мужу Альми. – Веди уже ее домой, а то и меня зевками заразит.

Портал вывел меня в будуар, где всего пару часов назад кипели страсти и летали стрелы оскорблений. А сейчас было тихо и чисто, уютно горела прикрытая абажуром масляная лампа, и сидящая в кресле бабушка стремительно вязала что-то крохотное и розовенькое.

– Навоевалась, красавица моя? – глянула она внимательно и заботливо. – Чайку хочешь?

– А с чем? – зная, что отвертеться от разговора не получится, устало вздохнула я.

– С твоим любимым ореховым печеньем, – сняв салфетку, Манефа подвинула ко мне вазочку, – и с малиновым мороженым.

– И что я буду должна за эту вкусноту?

– Ровно ничего. Самое главное – любовь и уважение – ты мне и за просто так даришь, а других вещей, достойных моего печенья, я не знаю, – без ложной скромности заявила старушка, но ее глаза при этом искрились лукавым смехом.

– Действительно, – согласилась я через несколько минут, незаметно для себя сжевав пару пышных, рассыпчатых печений и выпив чашку чая с мелиссой, заваренного именно так, как я люблю. – Но в благодарность могу поделиться последними новостями. Из разряда тех, о которых не будут шептаться по гостиным и будуарам.